Рынок капитала превратился уже в рынок прав или только превращается?

Впервые с максимально возможной степенью популяризации представлена в целом цепочка опосредствований, закономерно породившая правовые отношения как выражение производственных отношений на поверхности жизни общества, непосредственно данной сознанию человека, но скрывающей от осознания все те общественные отношения, выражением которых как раз и являются правовые отношения.

Что такое право? и выражением чего оно является?

Известный в РФ финансист Андрей Мовчан на бизнес-завтраке «Макропрогноз-2020» заявил: «Рынок капитала преобразуется в рынок прав… возникнет рынок прав, права будут секьюритизировать, в единицах прав будут считать богатство, права будут дарить, продавать, передавать по наследству и пр. Но это уже будет новая жизнь и другая история, до которой я надеюсь не дожить» (см.: https://newizv.ru/article/general/25-12-2019/andrey-movchan-o-zakate-kapitalizma-rynok-kapitala-preobrazuetsya-v-rynok-prav ).

Но что есть право? Право есть юридическое выражение экономических отношений. А что такое экономические отношения? Экономические отношения – отношения частной собственности = отношения частного производства = отношения частного присвоения, опосредствованные идеологией, политикой и институтами. То есть экономические отношения – это опосредствованные институциональной властью, доминирующей (= общей) идеологией и правом производственные отношения между людьми.

Производственные отношения опосредствованы институциональной властью над чем? Над общественным производством, что (институциональная власть над общественным производством) выражается в социальной организации общественного производства именно как частного производства = частного присвоения = частной собственности.

Каковы главные моменты социальной организации частного производства = частного присвоения = частной собственности? Главными моментами этой социальной организации являются, во-первых, общественные классы, во-вторых, организация одного из общественных классов в господствующий класс, формой чего является государство, в-третьих, отношения между общественными классами, опосредствуемые, в-четвёртых, доминирующей идеологией, государством и институтами, утверждаемыми государством и оправдываемых доминирующей идеологией в качестве общеобязательных.

Институты, оправдываемые доминирующей идеологией, утверждаемые и поддерживаемые государством как общеобязательные институты, в своём практическом осуществлении есть не что иное, кроме как правовые отношения данного общественного производственного организма в их (этих правовых отношений) юридическом оформлении и выражении. Это практическое осуществление правовых отношений как раз и есть не что иное, кроме как юридическое выражение экономических отношений, воспроизводимых данным общественным производственным организмом.

Главным условием общественного бытия экономических отношений является разделение общества на большие социальные группы людей, которые вследствие существующего в данном обществе распределения условий производства различаются по их месту в общественном производстве, отношению к средствам производства, роли в общественной организации труда, способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают.

Вследствие социальной организации общественного производства именно как частного производства = частного присвоения = частной собственности одни большие социальные группы людей могут и фактически присваивают себе не только результаты труда, но и труд всех других социальных групп людей внутри данного государственно оформленного общественного производственного организма.

Эта социальная организация предполагает в качестве своей исторической предпосылки, ставшей общественным условием производства, а равно и полагает (воспроизводит) как свои органические моменты и результаты конкретное распределение условий производства (средств производства, средств к жизни и людей) по общественным подразделениям и видам производства, во-первых. Именно эта социальная организация предполагает и воспроизводит также и отношения господства и подчинения, во-вторых, и отношения эксплуатации одним общественным классом (и его представителями) другого (других) общественного класса (и их представителей), в-третьих.

Но и это ещё не все. Необходимым общественным условием воспроизводства всей этой социальной организации со всеми её предпосылками, моментами и результатами является насилие и угроза насилием, осуществляемое государством для воспроизводства установленных им в качестве общеобязательных институтов (правовых отношений) и доминирующей в нём идеологии (идеологических отношений).

Но чем является такое общественное воспроизводство в его целом? Оно является воспроизводством конкретной совокупностью социально организованных в единый общественный производственный организм людей самих себя, всей своей жизни, всего своего общественного производственного организма. То есть институциональная власть над процессом их общественного производства есть их собственная власть над своей жизнью, но она противостоит этим людям как чуждая им власть – как стоящая над ними власть государства и персонифицирующих его индивидов. Этим индивидам и их власти, чуждой всем другим людям, составляющим данный общественный производственный организм, вся эта совокупность людей обязана повиноваться и подчиняться.

Вследствие чего и в силу чего эти люди не могут не повиноваться и не подчиняться чуждой им, но стоящей над ними институциональной власти над процессом их общественного производства? Люди, входящие в состав общественного производственного организма, не могут не подчиняться и не повиноваться такой власти вследствие необходимости воспроизводства самой своей жизни и невозможности такого воспроизводства никак иначе, кроме как в составе этого общественного производственного организма.

Эта необходимость и неизбежность подчинения и повиновения такой власти производится и воспроизводится в силу распределения условий производства внутри данного общественного производственного организма, существующих в нём правовых отношений, доминирующей в нём идеологии и реальности угрозы насилия со стороны государства за неподчинение и неповиновение.

Рассмотренным способом опосредствуются производственные отношения к кому или к чему? К органической природе человека – к человеку (к самому себе и к другим), во-первых, и к своей неорганической природе, во-вторых. Что есть эта неорганическая природа человека? Она есть не что иное, кроме как присваиваемая людьми посредством своего общественного производства территория Земли (со всеми её ресурсами, используемыми в общественном производстве), которая кормит эту совокупность людей, социально организованную в единый общественный производственный организм. Неорганическая природа человека – это кормящая его (человека) территория.

Ради чего вступают люди в производственные отношения друг с другом? Ради производства средств к жизни и средств производства этих средств к жизни, а также и ради производства самих средств производства таких средств производства. А по поводу чего люди вступают во все эти производственные отношения друг с другом? Они вступают в них по поводу производства (производительного потребления), распределения, обмена и потребления (потребительного производства), прежде всего, тех средств к жизни, без которых их жизнь не возможна, и, вследствие этого, тех средств производства, применением которых только и могут производиться эти средства к жизни.

Средства к жизни и средства производства в совокупности составляют основу и абсолютно большую часть всего материального богатства данного общества, как бы они (самоё это общество и общественное богатство) ни понимались и ни трактовались в данном общественном производственном организме.

Правовые отношения как форма выражения всех отношений частного производства.

Социальная организация общественного производства именно как частного производства = частного присвоения = частной собственности по своему общественному типу есть социальная организация товарного производства даже и тогда, когда внутри общественных производственных организмов средства к жизни и средства производства производятся не как товары. Отношения обмена средствами к жизни и средствами производства между обособленными общественными производственными организмами в условиях общественного разделения труда между этими общественными организмами есть отношения обмена товаров или товарного обмена.

Отношения обмена есть также и отношения производства, и отношения распределения, и отношения потребления. Частное производство = частное присвоение = частная собственность в качестве своего необходимого общественного условия предполагает и затем постоянно полагает в качестве своих органических моментов и результатов, во-первых, распределение (и перераспределение) кормящих территорий между этими непосредственными производителями. И, во-вторых, частное производство (частная собственность, частное присвоение) предполагает и полагает достаточно развитое разделение труда между непосредственными производителями средств к жизни и средств производства, обусловленное, в том числе, распределением кормящих территорий.

А из этого необходимо и неизбежно следует, в-третьих, экономическое (и, следовательно, правовое) обособление друг от друга непосредственных производителей средств к жизни и средств производства, производимых в рамках общественного разделения труда. И, в-четвёртых, из всего этого также следует необходимость и неизбежность обмена между непосредственными производителями теми средствами к жизни и средствами производства, которые они производят в соответствии с общественным разделением труда между собою. Этот обмен есть не что иное, кроме как обмен товарами, то есть средствами к жизни и средствами производства, производимыми как товары – не для собственного потребления, но для обмена с другими производителями.

Какова общественная форма бытия непосредственных производителей, участвующих в производстве и обмене товаров, – это ничего не изменяет в том, что производимые ими для обмена и обмениваемые средства к жизни суть товары, а их производство – товарное производство. Будь это общественные производственные организмы как целое, либо отдельные общественные подразделения таких общественных организмов, либо отдельные семьи или индивиды, они участвуют в производстве и обмене товаров, если и когда их производства связаны между собою общественным разделением труда и экономически (и в правовом отношении) обособлены друг от друга.

Ничего не изменяет в существе и общественном характере этого товарного производства и то, как участвуют в товарном обмене непосредственные производители соответствующих товаров – непосредственно или опосредствованно (через тех или иных своих агентов и прочих посредников в торговле между ними). В равной мере и общественная форма социальной организации таких агентов или торговых посредников ничего не изменяет в существе и общественном характере того товарного производства, в котором они выполняют общественные функции торговых агентов или иных торговых посредников.

Все эти непосредственные товаропроизводители, а равно и все торговые посредники, каждым актом обмена вступают в эти отношения как частные собственники обмениваемых товаров, во-первых, имеющие равные права как участники данного акта обмена, во-вторых, посредством торга устанавливающие эквивалентность обмена – справедливые пропорции обмена определённого количества одного товара на определённое количество другого товара, в-третьих. И, наконец, в-четвёртых, каждая из двух сторон (каждый из двух частных собственников товаров), участвующая в обмене товаров, по результатам обмена получает, как минимум, право частной собственности на тот товар по его качеству и количеству, получение которого было его субъективной целью, которой он стремился достичь посредством данного обмена.

Правом частной собственности на данный товар в его соответствующем количестве и качестве обусловлено и право требования этого товара (физического изъятия его у того, у кого он находится) в любое время, и право распоряжения этим товаром по своему частному произволу в любое время. С какой целью данным частным собственником приобретено право частной собственности на товар, полученный им в обмен на отчуждённый им товар, прежде находившийся в его частной собственности, – для последующего потребления или отчуждения – это для самого акта обмена, предметом которого было право частной собственности на него, никакого значения не имеет.

Но, и это ещё один существенный момент, необходимым условием регулярности товарного обмена вообще, соблюдения формального равенства сторон обмена товарами и эквивалентности самого этого обмена, в особенности, являются государства, подданными или агентами (торговыми посредниками) которых являются непосредственные стороны всякого акта обмена товаров. Именно государства, в конечном итоге, выступают и гарантами, и надзирателями, и арбитрами (судьями), и судебными исполнителями в правовых спорах между частными собственниками товаров, участвующих в обмене, а равно и во всех иных спорах о праве частной собственности на любой товар.

Таким образом, производственные отношения, будучи необходимо и неизбежно опосредствуемы идеологией, государством и институтами, осуществляются в превращенной форме экономических отношений, а эти последние на поверхности общественной жизни предстают (проявляются) как отношения правовые.

Каким способом, с применением каких средств и юридической техники оформляются, регулируются, защищаются и осуществляются права частной собственности соответствующих их (этих прав) текущих владельцев, а равно и все правовые отношения между ними по поводу полного или частичного приобретения, отчуждения этих прав частной собственности и пользования ими – это уже другой вопрос. А именно – это вопрос не только конкретно-исторический, но и производный от изложенного существа дела, никоим образом его (это существо дела) не изменяющий, но вводящий дополнительные цепочки опосредствований, их общественных форм и разновидностей.

Вещный характер общественных отношений как закономерное следствие самоотчуждения человека, отчуждения его жизнедеятельности и продуктов труда.

В условиях товарного производства целью производства, очевидно, является производство товаров, то есть, прежде всего, средств к жизни и средств производства и, шире, производство материального богатства. Человек в этих общественных условиях необходимо и неизбежно является только средством производства = говорящим орудием производства, несмотря на то, что самоё общественное производство есть воспроизводство жизни людей и самих общественных производственных организмов, органическими членами которых являются данные люди.

Мало этого, человек в этих общественных условиях, будучи вследствие них говорящим орудием производства, необходимо и неизбежно предстаёт в той же самой общественной форме, что и любое другое средство производства, любой другой товар, то есть в вещной форме или как товар. Является ли индивид в правовом смысле вещью целиком, то есть является ли индивид объектом частной собственности как рабочий скот, или объектом частной собственности является только способность индивида к труду – это вопрос о прогрессивности соответствующей эпохи развития товарного производства.

Но ни сам этот вопрос, ни его историческое решение в рамках соответствующей прогрессивной эпохи развития товарного производства ничего не изменяют в существе и общественном характере того, что человек относится к самому себе как к вещи, как к объекту права и, следовательно, как к объекту экономических отношений. Индивид относится к себе как к сущности, отчуждённой от своей родовой (общей для всех людей) сущности. Этой общей для всех людей сущности человека и для индивида, и для обособленных общественных производственных организмов в их реальности уже не существует никак иначе, кроме как в форме абстракции.

И индивид, и всякое подразделение общественного производственного организма, и всякий экономически обособленный общественный производственный организм всем процессом общественного воспроизводства систематически и постоянно обособляется от других индивидов, подразделений, общественных организмов и человечества в целом, противопоставляется и противостоит всем им как чужим и чуждым сущностям.

Вследствие этого всякий индивид необходимо и неизбежно относится к самому себе, ко всем общественным подразделениям и общественным производственным организмам как к сущностям, отделённым друг от друга и от общей им родовой сущности. Он относится к себе и совокупностям всех других людей как к тому, что не совпадает друг с другом и противостоит друг другу так же, как непрерывно уменьшающаяся часть, будучи отделённой и обособленной от постоянно растущего целого, противостоит такому целому как чужому и чуждому ей (такой части).

Это и есть самоотчуждение человека от своей родовой сущности. Оно есть постоянно воспроизводимая историческая предпосылка (результат предшествующего исторического развития), ставшая необходимым общественным условием, постоянно воспроизводимым товарным производством как необходимое общественное условие, осуществления той или иной части жизнедеятельности человека в превращённой форме труда (отчуждения части своей жизнедеятельности как труда), а равно и отчуждения продуктов труда.

Прогрессивные эпохи развития товарного производства суть исторические ступени перехода от отчуждения самих индивидов как вещей к отчуждению способности индивидов к труду как вещей. Развитие товарного производства есть также и процесс дальнейшего самоотчуждения человека от своей родовой сущности до полного логического завершения этого процесса в форме предельной атомизации общества и предельного расчеловечивания человека.

Это развитие товарного производства (включая развитие обращения товаров как органического момента товарного производства) одновременно есть также и развитие экономических форм не только отчуждённой жизнедеятельности человека в её превращённой форме труда, но также и отчуждения продуктов труда вплоть до их превращения в различные общественные формы и виды капитала.

Развитое товарное производство как развитие правовых отношений.

Юридическим выражением развития общественных форм экономических отношений является развитие правовых отношений вообще и правовых отношений частной собственности, в особенности. Следовательно, развитие товарного производства есть также и развитие правовых отношений вообще, а правовых отношений частной собственности – в особенности. Более того, вследствие закономерного превращения продуктов предшествующего исторического развития в необходимые общественные условия последующего развития необходимым условием развития и самого товарного производства, и его экономических форм по мере его (товарного производства) исторического развития всё больше и больше становится развитие всех правовых отношений вообще и правовых отношений частной собственности, в особенности.

А это предполагает развитие не только всех правовых институтов вообще и институтов частной собственности и вещного права, в особенности, но и юридической техники, средств и способов оформления, подтверждения и осуществления всех разновидностей прав частной собственности, институционального регулирования всех этих процессов, обеспечения исполнения обязательств и исполнения самих контрактов. Это предполагает также и развитие всей системы досудебного и судебного разрешения споров по  всем этим вопросам и исполнения обязывающих решений по таким спорам.

Капитал есть не только совокупность всех экономических отношений, обусловливающих самовозрастание стоимости в качестве цели всего общественного производства человечества в его целом, но и всеобщая форма общественного бытия развитого товарного производства. Ибо развитое товарное производство есть не что иное, кроме как капиталистическое производство или, что есть то же самое, накопление капитала как процесс его (капитала) расширенного воспроизводства – самовозрастания стоимости.

Деньги, будучи последней экономической формой, порождаемой процессом обращения товаров – его (товарного обращения) последним продуктом, а равно и ставшей самостоятельной стоимостью, в то же время есть первая форма проявления капитала. Но деньги вообще и мировые деньги, в особенности, – это всеобщий товар-эквивалент в его вещной форме. Деньги суть также и вещная форма стоимости, ставшей самостоятельной формой её общественного бытия – ставшей такой формой, которая обособлена и воспроизводится как вещь, отличаясь от форм стоимости всех прочих товаров. Этой вещной формой общественного бытия стоимости, ставшей и воспроизводимой как самостоятельная стоимость, стало металлическое золото в слитках определённой пробы.

Вследствие этого также и капитал во всех его общественных формах и видах предстаёт буржуазному сознанию, то есть на поверхности экономических отношений, не просто как товар в его вещной форме (как вещь или совокупность вещей), а как объект правовых отношений частной собственности на вещные объекты. Но для сознания буржуа капитал – это такой вещный объект, любые правовые отношения по поводу которого предполагают (предусматривают) обязательное получение частным собственником этого капитала дохода, равного доходу на любой другой капитал, имеющий такую же стоимость.

Развитие кредита вообще и посредством развития вексельного обращения во всех его разновидностях, включая банкноты (банковские кредитные билеты, ставшие просто банковскими билетами), акции и иные ценные бумаги, в особенности, своими необходимыми предпосылками и неизбежными следствиями имело соответствующее развитие правовых отношений. Правовым сознанием буржуа все эти разновидности векселей, банкнот, облигаций, акций и производных от них воспринимались не как иначе, кроме как титулы прав требования на соответствующие товары или деньги.

Их обращение необходимо и неизбежно воспринималось буржуазным сознанием как правовые отношения по поводу распределения и исполнения прав и обязанностей, бремени рисков, ответственности и т.д. между конкретными участниками этих отношений. Эти отношения возникали из череды уступок прав частной собственности в целом на соответствующие товары или деньги, либо уступок отдельных прав требования соответствующих товаров или денег, и прекращались чередой сделок и их исполнением.

Собственно так это всё и оформлялось, и осуществлялось в экономической практике – вся экономическая практика опосредствовалась именно этими правовыми отношениями с титулами прав частной собственности на конкретные объекты (вещи) и прав требования на такие конкретные объекты частной собственности. И поэтому на поверхности общественной жизни буржуазному сознанию были даны не экономические отношения как таковые, но исключительно и только правовые отношения по поводу производства, распределения, обмена и потребления различных объектов материального богатства.

Абсолютно необходимым условием воспроизводства всех этих правовых отношений как юридического выражения отношений экономических, а равно и воспроизводства самих экономических отношений как таковых является длинная цепочка опосредствований, которая начинается в действительности, но для буржуазного сознания в его реальности заканчивается государством и доминирующей в нём идеологией. Но и сам этот факт буржуазной реальности расплывался до неразличимости в туманной дали – далеко за актуальным горизонтом обыденного сознания. И лишь незначительное меньшинство буржуазного общества теоретически осознавало, что все эти правовые отношения есть не что иное, кроме как юридическое выражение экономических отношений.

Превращение рынка капитала в рынок финансовых прав и его следствия.

Тотальное замещение денег их симулякрами своим необходимым и неизбежным следствием имело превращение всего общественного капитала в финансовый капитал, во-первых. Во-вторых, необходимым неизбежным следствием этого стало превращение рынка капиталов (деньги и иные товары – вещные формы капитала) в рынок финансовых прав. И, в-третьих, отношения товарного обмена необходимо и неизбежно превратились в отношения распределения товаров посредством симулякров денег. Симулякры денег – это и есть титулы институциональной власти над процессом общественного производства, которые являются обезличенными универсальными титулами прав требования на любые товары, исчисленными в национальных единицах таких прав требования.

Вследствие этого симулякры денег – это универсальные средства распределения и перераспределения всех товаров в пределах тех наций, на территориях которых эти симулякры денег публично признаны законной валютой. Однако согласно действующим в современных условиях национальным и международным правовым институтам симулякры денег, равно как и все производные от них (выраженные в них) «ценные бумаги» применяются в правовых отношениях соответственно как деньги вместо денег и как титулы прав требования на товары или деньги и вместо таких титулов.

Поскольку целью участия любого индивида в экономических отношениях остаётся расширенное воспроизводство собственного совокупного финансового капитала во всех его разновидностях, постольку целью участия всякого индивида в любых правовых отношениях современного общества является получение всё более возрастающего личного «чистого дохода» в форме соответствующего количества единиц симулякров денег. То же самое в полной мере относится и к любой корпорации (домашним хозяйствам, коммерческим и некоммерческим корпорациям вплоть до государств и межгосударственных корпораций), но с соответствующими изменениями.

В этих условиях производство товаров (услуги и работы – это разновидности товара) остаётся средством получения необходимого количества единиц симулякров денег лишь постольку, поскольку эти симулякры денег невозможно получить иными способами. Однако самым простым и наиболее эффективным способом их получения в необходимых суммах является непосредственное распределение самих симулякров денег.

Получены ли они в качестве доходов бюджета, или в качестве вкладов на депозиты, или в качестве дохода от их использования, или как доход на ценные бумаги, или как кредит, или привлечены и получены любым иным способом – это существа дела не меняет для тех, кто непосредственно распоряжается этими суммами симулякров денег. Распоряжение ими есть их распределение между различными их получателями для дальнейшего использования в тех или иных целях.

Но интерес распределителей симулякров денег заключается не в самом их распределении, а в мобилизации постоянно возрастающих сумм, распределение которых является исключительным правом этих лиц. Самый простой и надёжный способ мобилизации – эмиссия самих симулякров денег, но он доступен лишь для весьма узкой группы людей.

Кредитная эмиссия симулякров денег и эмиссия «ценных бумаг», да если такая эмиссия к тому же может осуществляться за счёт привлечённых средств под «обеспечение» выданных кредитов и «ценных бумаг», доступна более широкому кругу лиц из числа «профессиональных участников финансовых рынков», принимающих решения о распределении симулякров денег, мобилизованных посредством таких эмиссий.

Ключевым условием «эффективной мобилизации» здесь, во-первых, является действие специфической квази-монополии на финансовое посредничество, вследствие которой соответствующая корпорация уже «слишком большая, чтобы позволить ей разориться». Это – гарантия роста «финансовой пирамиды» за счёт «финансовых ресурсов» от эмиссионного центра и правительства (бюджета) не только на «льготных» условиях, но и «безвозмездно». Растущий масштаб деятельности ряда «финансовых пирамид», каждая из которых стала «слишком большой, чтобы позволить ей разориться», необходимо и неизбежно порождает «недостаток ликвидности», требуя тем самым снижения «платы за пользование чужими средствами» вплоть до применения «отрицательных ставок».

Однако, во-вторых, для расширенного воспроизводства любой монополии и квази-монополии требуется эффективная «экономика подпихивания» всё большего и большего числа потребителей к потреблению «ресурсов» (товаров, услуг, работ), исключительные права на ключевые условия пользования которыми как раз и образуют соответствующую монополию или квази-монополию. В разное время в отношении разных «ресурсов» ключевыми являются и становятся различные условия, в отсутствии которых пользование соответствующими «ресурсами» невозможно. Но только исключительные права на такие ключевые условия обеспечивают регулирование доступа к таким «ресурсам» со стороны тех, кто обладает этими исключительными правами – именно эта монополия и квази-монополия, воспроизводя «редкость ресурса», становится источником ренты от него.

Решающее участие в монополиях (квази-монополиях) на «ручное управление» определением симулякров цен является третьим ключевым условием мобилизации «доходов» в распоряжении «правильных операторов». Этим осуществляется глобальное, региональное и национальное распределение и перераспределение всех «ресурсов», изменение долей соответствующих производителей и потребителей («операторов») в мире продуктов. Это ведёт к процветанию одних и разорению других «операторов» производства, распределения и потребления соответствующих «ресурсов», не исключая из их числа ни транснациональные корпорации, ни государства, ни прочие коммерческие и некоммерческие корпорации, ни соответствующие группы домашних хозяйств.

Поэтому прежде эффективные способы получения симулякров денег, присущие рантье, в современных условиях давно уже необходимо и неизбежно стали подверженными всё более возрастающим и всё более непредсказуемым рискам утраты источников получения ренты, если их сохранение не гарантировано личным участием в принятии решений соответствующими органами институциональной власти над экономикой.

Отсюда закономерно не только стремление стать действительным членом тех узких корпораций, которые осуществляют распределение симулякров денег, и любыми средствами укреплять этот свой статус, если его невозможно повысить. Но отсюда также закономерно и всемерное расширение практики лоббирования своих частных интересов в соответствующих органах институциональной власти, в том числе и посредством коррумпирования его должностных лиц, непосредственно участвующих в принятии решений, значимых для бенефициаров лоббирования.

В условиях функционирования денег в экономике решающая роль высшей институциональной власти над экономикой во всём процессе воспроизводства жизни расплывалась в туманной дали за актуальным горизонтом обыденного буржуазного сознания. Однако в условиях тотальной замены денег их симулякрами эта решающая роль высшей институциональной власти необходимо и неизбежно становится всё более и более очевидной для всё большего числа людей.

Неизбежным и неотвратимым следствием этого становится стремительное превращение противоположности между отношениями распределения, с одной стороны, и производительной способностью общества и развитием её факторов, с другой стороны, в непрерывно обостряющийся конфликт материального развития производства с его общественной формой.

Так что всё то, что Андрей Мовчан пророчит как вероятное будущее, которое, как он надеется, наступит лишь после окончания его жизни, в действительности давно уже наступило – даже не вчера и не позавчера, а ещё до рождения самого этого Мовчана.

Василиев Владимир, 25-26 декабря 2019 года.

Первичная публикация доступна по адресу: http://www.dal.by/news/178/26-12-19-2/